Ничего не бойся, просто пиши...
- Ай, не надо! Не свети! – звонкий девичий голосок был мне приятен. – Не надо!
Я разглядывал девушку. Она была красивая. С тугой русой косой и глубокими серыми глазами. Чуть вздернутый носик и россыпь веснушек. И улыбка… открытая, счастливая.
- Лейт! Негодник! Ну убери же зеркало. – Очередной солнечный зайчик скользнул по юному лицу.
- Ладно, ладно. Как скажешь. Все только так, как хочешь ты, - молодой человек, чуть старше самой девушки, быстро убрал зеркало в карман, не забыв перед этим пустить еще одного зайчика.
- Ай! Хитрец! – русоволосая засмеялась. Ее глаза блестели. Она вся лучилась молодостью и энергией.
Я любовался, и шустрый Лейт тоже. Он замер на секунду, его взгляд прямо-таки впился в девушку, скользил по ее лицу.
- Эй, - она заметила этот его взгляд, и слегка смутилась. – Ты чего?
Парень рассмеялся: - Думаю, как бы так незаметно вытащить зеркальце.
Теперь уже смеялись оба. Я заслушался. Их смех взлетал к небесам как ласточки, парил, дарил радость. Будь я человеком, я бы улыбался, слушая их, счастливых.
Лейт резко подошел к девушке: - Мирра…
Смех оборвался. - Ничего не говори! – воскликнула она.
- Мирра.
- Молчи, прошу, - сердитая она была еще красивей. – Пойдем лучше. Нас наверняка заждались.
- Да, конечно.
Лейт первым сделал шаг, его поступь была твердой. Он взял Мирру за руку и увел. Она больше не сердилась на своего спутника. Уходя, русоволосая обернулась. Я вскрикнул бы от удивления. Куда делась радость из ее лучащегося взгляда? Там на мгновение появилась боль. Та, затаенная, ту, что мы прячем даже от себя. Глаза потухли, будто тучи наползли на солнце.
- Мирра!
Лицо приняло упрямое выражение. Она силой воли вернула себе улыбку и убежала со своим веселым и явно влюбленным другом. А я еще долго не мог опомниться от столь внезапных смен ее настроения и особенно от того взгляда… от той спрятанной боли.
Люди! Неужели вы все таите боль в сердце?
На следующий день я увидел уже одного Лейта. Он шел стремительно и даже как-то нервно. Но на середине меня вдруг резко остановился. Он вцепился в меня совсем как та Грустная Девушка. И я немного испугался, что история повторится. Но не могло же все быть так глупо?
- Я должен! Она должна. Нет, она ничего не должна мне. Нет! Я смогу! – он стиснул зубы. Я наблюдал за ним с любопытством.
- Мирра!
Я бы вздрогнул пожалуй, если бы мог – возглас Лейта был громким и полным внутренней силы. Только я не понял, с какой стати, он все-таки начал кричать, все равно никто его не слышал. Лейт сорвался с места также стремительно, как и остановился. Я смотрел ему вслед.
- Ай! – парень столкнулся с разряженной девицей. Одной из тех, что я так не любил.
- Не видишь куда бежишь, молодчик? – грубый голос, выбеленные краской волосы, яркий макияж, неаккуратный, один ноготь обломан.
- Простите, пожалуйста. – Лейту явно не понравилась эта особа, и он поспешил ретироваться.
- Придурок невоспитанный, - процедила сквозь зубы девушка, к которой второе уж точно подходило. - Придурок! – зачем то повторила она и потерла себя по щеке.
- Тьфу! – она плюнула мне на спину! На мою чистую аккуратную спинку! Это же уже ни в какие ворота не лезло. Но что я мог?
- Да что ж все мужики такие мерзавцы?
Девица умчалась. А еще долго косился на омерзительный плевок, пока его не иссушило солнце. Да, некоторых людей я бы с радостью не то, чтобы не запоминал, не видел бы никогда лучше. Как вот, например, одного отвратительного мужчину… Было это на следующее лето после гибели Грустной Девушки.
Я разглядывал девушку. Она была красивая. С тугой русой косой и глубокими серыми глазами. Чуть вздернутый носик и россыпь веснушек. И улыбка… открытая, счастливая.
- Лейт! Негодник! Ну убери же зеркало. – Очередной солнечный зайчик скользнул по юному лицу.
- Ладно, ладно. Как скажешь. Все только так, как хочешь ты, - молодой человек, чуть старше самой девушки, быстро убрал зеркало в карман, не забыв перед этим пустить еще одного зайчика.
- Ай! Хитрец! – русоволосая засмеялась. Ее глаза блестели. Она вся лучилась молодостью и энергией.
Я любовался, и шустрый Лейт тоже. Он замер на секунду, его взгляд прямо-таки впился в девушку, скользил по ее лицу.
- Эй, - она заметила этот его взгляд, и слегка смутилась. – Ты чего?
Парень рассмеялся: - Думаю, как бы так незаметно вытащить зеркальце.
Теперь уже смеялись оба. Я заслушался. Их смех взлетал к небесам как ласточки, парил, дарил радость. Будь я человеком, я бы улыбался, слушая их, счастливых.
Лейт резко подошел к девушке: - Мирра…
Смех оборвался. - Ничего не говори! – воскликнула она.
- Мирра.
- Молчи, прошу, - сердитая она была еще красивей. – Пойдем лучше. Нас наверняка заждались.
- Да, конечно.
Лейт первым сделал шаг, его поступь была твердой. Он взял Мирру за руку и увел. Она больше не сердилась на своего спутника. Уходя, русоволосая обернулась. Я вскрикнул бы от удивления. Куда делась радость из ее лучащегося взгляда? Там на мгновение появилась боль. Та, затаенная, ту, что мы прячем даже от себя. Глаза потухли, будто тучи наползли на солнце.
- Мирра!
Лицо приняло упрямое выражение. Она силой воли вернула себе улыбку и убежала со своим веселым и явно влюбленным другом. А я еще долго не мог опомниться от столь внезапных смен ее настроения и особенно от того взгляда… от той спрятанной боли.
Люди! Неужели вы все таите боль в сердце?
На следующий день я увидел уже одного Лейта. Он шел стремительно и даже как-то нервно. Но на середине меня вдруг резко остановился. Он вцепился в меня совсем как та Грустная Девушка. И я немного испугался, что история повторится. Но не могло же все быть так глупо?
- Я должен! Она должна. Нет, она ничего не должна мне. Нет! Я смогу! – он стиснул зубы. Я наблюдал за ним с любопытством.
- Мирра!
Я бы вздрогнул пожалуй, если бы мог – возглас Лейта был громким и полным внутренней силы. Только я не понял, с какой стати, он все-таки начал кричать, все равно никто его не слышал. Лейт сорвался с места также стремительно, как и остановился. Я смотрел ему вслед.
- Ай! – парень столкнулся с разряженной девицей. Одной из тех, что я так не любил.
- Не видишь куда бежишь, молодчик? – грубый голос, выбеленные краской волосы, яркий макияж, неаккуратный, один ноготь обломан.
- Простите, пожалуйста. – Лейту явно не понравилась эта особа, и он поспешил ретироваться.
- Придурок невоспитанный, - процедила сквозь зубы девушка, к которой второе уж точно подходило. - Придурок! – зачем то повторила она и потерла себя по щеке.
- Тьфу! – она плюнула мне на спину! На мою чистую аккуратную спинку! Это же уже ни в какие ворота не лезло. Но что я мог?
- Да что ж все мужики такие мерзавцы?
Девица умчалась. А еще долго косился на омерзительный плевок, пока его не иссушило солнце. Да, некоторых людей я бы с радостью не то, чтобы не запоминал, не видел бы никогда лучше. Как вот, например, одного отвратительного мужчину… Было это на следующее лето после гибели Грустной Девушки.
Надь, ты имела ввиду он всё-таки НАЧАЛ кричать?
А кто это?